ГОСУДАРСТВО И КОРПОРАЦИИ
Мировой опыт и российские приоритеты

Уважаемые коллеги,

I.
В крупных современных рыночных экономиках корпорации являются фундаментом. Что из этого вытекает?
Содержание всей структурной политики.
Если корпорации так важны, то совершенно недостаточно формировать только отраслевую структуру рыночного хозяйства. Нужно еще и принимать меры по оптимизации корпоративного базиса. Какие меры – отдельный вопрос. Это зависит от ситуации.
Можно усиливать (а при необходимости можно и ослаблять) антимонопольное законодательство. Ограничивать (или, наоборот, поощрять) слияния и поглощения. Можно делать многое другое.
Главное – что та или иная политика государства в сфере управления корпоративным базисом хозяйства совершенно необходима.
Содержание этой политики определяется тремя факторами.
Первый фактор – система стратегических целей государства.
Второй фактор – текущее состояние рыночного хозяйства.
Третий фактор – тенденции глобальной экономики.
Требования нашего будущего, неблагополучие нашего сегодняшнего дня и процесс глобализации… Вот что определяет меру наступательности в стратегии управления корпоративным базисом экономики.
С конца XIX века и до Второй мировой войны в мировом хозяйстве ключевую роль играли картели и синдикаты.
После Второй мировой войны качественно изменилась глобальная экономическая политика. Место картелей и синдикатов в основном заняли финансово-промышленные группы (ФПГ). Но и картели не исчезли. Самый яркий пример – Организация стран-экспортеров нефти ОПЕК. Что это такое? Типичный картель.
Типы корпораций в глобальном мире меняются. Но есть ли в этих изменениях общие устойчивые закономерности? Конечно, они есть.
Первая общая закономерность состоит в том, что любая крупная рыночная экономика должна иметь корпоративное ядро. Меняется структура ядра. Но необходимость иметь такое ядро остается.
Вторая общая закономерность состоит в том, что размеры корпораций, входящих в это ядро, должны обеспечивать успех в их конкурентной борьбе на мировых и внутренних рынках.
Если экономика частично "закрыта", защищена тарифными и другими барьерами, то крупные корпорации и финансово-промышленные группы в ее ядре могут быть не очень "массивными".
Если же она открыта – оптимальный размер крупных корпораций, составляющих ее ядро, увеличивается! Именно увеличивается! И здесь не надо бояться монополизма. Потому что в условиях открытой экономики приходится конкурировать на глобальном рынке с крупными корпорациями мирового масштаба.
Для этого нужно обладать достаточными активами и финансовыми возможностями. Иначе как реализовать крупномасштабные проекты капиталовложений? А без них – не выдержать конкуренции в условиях глобализации.
Четвертая общая закономерность состоит в том, что крупные корпорации в ядре современного национального хозяйства должны быть состоятельны в проведении научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). 
Без больших денег, которые направляются на НИОКР, проигрыш в конкуренции неизбежен.
А как быть, если у важнейших национальных корпораций не хватает ресурсов на капиталоемкие проекты и НИОКР? Мировой опыт показывает, что в этих случаях государство берет на себя роль "локомотива" развития корпоративного ядра национальной экономики. В этих случаях именно государство прямо финансирует капиталоемкие проекты и НИОКР важнейших корпораций. Или же активно поддерживает эти проекты косвенными мерами.
Так поступали для восстановления хозяйства после Второй мировой войны почти все нынешние развитые страны.
Так действовали в более поздний период так называемые "новые индустриальные страны" (НИС).
Так действует в настоящее время Китай. Там половина совокупных инвестиций приходится на госсектор! Причем в Китае государство финансирует большинство крупных капиталоемких проектов.
Где именно вмешательство госсектора особо необходимо? В капиталоемких отраслях с невысокой прибыльностью, где частный сектор работает неохотно. 
Туда и идет в первую очередь государство.
То есть оно помогает частным корпорациям там, где они слабы. Укрепляя, а, не разрушая, частный сектор национального хозяйства. Наиболее яркие примеры этого – большинство новых индустриальных стран и опять же Китай.
Очень серьезная проблема корпораций – высокие конъюнктурные риски. Чем определяются эти риски? Слабостью экономики в целом, неуверенностью в устойчивости партнеров, невозможностью доступа к недорогим долгосрочным кредитам.
Что же делают корпорации в ответ на возрастание конъюнктурных рисков? Они "переходят на самообеспечение". Обзаводятся собственными вспомогательными производствами, сбытовыми звеньями и так далее. Иначе говоря, наращивают вертикальную интеграцию.
В США в 1939 г. компании обрабатывающей промышленности поставляли без посредников потребителю (собственным предприятиям, оптовым филиалам и непосредственно покупателю) 39% продукции.
А в 1960-е годы такие поставки без посредников достигли 91%.
Вот как росла вертикальная интеграция! И она продолжала увеличиваться в дальнейшем. 
Уже после 60-х годов многие американские корпорации обзавелись и крупными финансовыми подразделениями. То есть трансформировались в промышленно-торгово-финансовые корпорации и финансово-промышленные группы.

II.
Перехожу от общих закономерностей к российскому опыту рыночных реформ.
К сожалению, в этом опыте доминировала либерализация как таковая.
Проблема трансформации советского хозяйства в современную корпоративную систему, способную конкурировать с мощными зарубежными корпорациями, даже не ставилась. 
Крупные предприятия часто дробили на части просто "с целью создания конкурентной среды".
Другой российский метод "создания конкурентной среды" состоял в отделении вспомогательных производств и сбытовых звеньев от основных производств. После этого основное предприятие уже не имело гарантий поставок от смежников и не могло использовать для самофинансирования торговую прибыль. Его чувствительность к финансовым и другим рискам резко увеличивалась.
В результате конкурентоспособность российской экономики в целом и ее ядра из крупных корпораций резко упала. Я считаю, что дробление "РАО ЕЭС" и "Газпрома" – также может заметно понизить их эффективность.
Следующая важнейшая российская проблема – фондовый рынок. Нашим корпорациям, как воздух, нужен этот объективный механизм оценки корпоративных активов. Только эффективный фондовый рынок позволяет, выпуская акции и облигации, получать долгосрочные деньги для масштабных инвестиционных проектов.
Отечественные либеральные реформаторы о создании эффективного фондового рынка не заботились. И этот механизм у нас пока работает плохо. В результате большинство российских корпораций явно недооценены и лишены доступа к серьезным деньгам для инвестиций.
Не лучше у нас положение с доступом корпораций к кредиту. У нас нет системы мощных инвестиционных банков. Сегодняшняя российская кредитная система не может обеспечить средне-долгосрочными кредитами даже наиболее надежных заемщиков.
Все перечисленное – не позволяет отечественным корпорациям оперативно реагировать на изменения рыночной конъюнктуры, проводить программы крупных капиталовложений, финансировать в нужном размере НИОКР. А государство от их проблем пока что стоит в стороне.
В результате и российская корпоративная система в целом, и ее ядро из крупных корпораций – чаще всего не в силах успешно конкурировать и на внешнем, и даже на внутреннем рынке.

III.
Российская экономика вышла на открытые мировые рынки. Она готовится вступить в ВТО. Само по себе это неплохо. Плохо (и даже очень плохо) то, что она вышла на мировые рынки в недостаточно готовом состоянии.
В состоянии, когда российские негосударственные корпорации (за частичным исключением ТЭК) не могут полноценно конкурировать со зрелыми зарубежными и транснациональными корпорациями.
У нас еще есть время для того, чтобы подготовить российскую экономику к новым вызовам. Это потребует разумного, эффективного союза государства и корпораций. 
Если место этого союза займет политика минимизации участия государства в экономике, – нас ждут тяжелые времена.

Благодарю за внимание.